|
Марк Рейтман, поэма "Мой Северный
флот" Если файл у Вас не загрузился
полностью (у Вас мала память или плоха связь), то загрузите файл частями отсюда \ загрузка полной
версии – тут \ возврат в раздел "Мой Северный
флот" Оглавление: титул издания, аннотация и об авторе \ поэма часть 1 \ часть 2 (Пролог) \ часть 3 (Становление) \ часть 4 (Великое испытание) \ часть 5 \ часть 6 (Арктика) \ часть 7 (Ледовый флагман) \ часть 8 (Кольский залив) \ часть 9 (Матрос) \ часть 10 (комсомол позвал на флот) \ часть 11 (плавсостав) продолжение: часть 4 ВЕЛИКОЕ ИСПЫТАНИЕ Год Сорок
Первый!.. Вот я - лейтенант… Остыл внезапно
жар курсантских будней, Когда кроваво
встал огонь-гигант. Мы знали - полыхать он долго будет. Огонь-гигант
перешагнул черту, Он хищно
вторгся в мир чужих владений, В ночной
рассветный час, без объявлений, Чтоб выжечь
нашу светлую мечту… Ползла с
границ, восставшая из тьмы, Со всех концов
растоптанной Европы По
магистралям, по лугам, по тропам Паучья тать
"коричневой чумы". Истошно Гитлер
возглашал "Блицкриг"! И вторила ему
чумная свора. От Чёрного до
Баренцева моря Жестокий фронт
разрезал материк… Велением
неведомых штабов, Военным жёстким следуя законам, Из нас - кто шёл в морские батальоны, А кто в состав
флотилий и флотов. Мне выпало с
ближайшими друзьями Курс проложить
в край сумрачных широт, Где опалён был
первыми боями Наш Северный, большого моря флот… Мы собрались
без шума, без сигнала, в руках противогаз и вещмешок. Тревожный свод
угрюмого вокзала, И вроде -
морось, вроде бы - снежок. Консервы, сухари - дань интендантов. Вагон
двухосный, - влезли кое-как. Нас было двадцать юных лейтенантов, А двадцать
первым был просоленный моряк… Я думал: кто вернётся (Бог прости!) Из нас, из лейтенантов двадцати?! И мысль мою
перехватив без слова, Сказал, благоразумен и толков, (он был у нас
всегда правофланговым!) "Атос"
- Борис Петрович Молотков:
как знать, что станет с нами? У каждого есть
близкие, есть мать, Пора бы
поменяться адресами, Чтоб, кто
останется, мог правду рассказать. Остался я! И вот моя поэма. Её герои - братья моряки! Все шли в
огонь (кто жив и те, кто немы) В те годы, что
близки и далеки… * * * … На корабли! Скорей на корабли! - Что дали мы
для будущей победы? Со всех концов
приходят только беды И плач земли, и кровь родной земли… Мы нагляделись сквозь окно теплушки, Где маялись
без дела на досках, На стылые
посёлки, деревушки, На женщин в
чёрных траурных платках… … Комфлот
сказал: - Я ждал вас, моряки, В Атлантике тревожны оперсводки… Вас ждут
эсминцы, сторожевики, Ждут
тральщики, ждут катера, подлодки! Борт корабля… Свершился мой заказ… Смыкались
сумерки полярной ночи. Я с ней впервой
встречался, между прочим, Но о другом подумалось в тот час. Мне думалось: - Неужто совладаю? Да разве я
командовать готов? И моря
Баренцева я не знаю, Лишь слышал - норов у него суров!… Но я сроднился
скоро с экипажем, Во всём помог
живой ориентир - Архангельский
помор Зосима Рашев, Мой первый
корабельный командир… И дальше -
море, море, море, море, Стальные туши
грузных транспортов, За горизонтом снежные нагорья, В полгода раз
- тепло родных портов. В походах
доставало нам заботы - Конвоев и союзных, и своих, За тралами
водить в прибрежных водах, Оберегать в
просторах ледяных. И шарить по
квадратам в круговерти Над минами
мудрёных образцов, - Равно, что в
жмурки выиграть у смерти! - Спроси у подорвавшихся тральцов… Познали мы зигзаг дозорных линий, Пикирующих
бомб истошный вой, Ночной бросок
десанта на приливе, И перископов
тени над водой… Да что там
тральщик! - скажет шустрый кто-то. Но в мирный
полдень тоже рвётся нить! Обычная
военная работа, Что о своей
работе говорить! А тральщиков, что
жёстко ходят в створе, Не зря
прозвали "пахарями моря"! * Радисты часто
огорчали нас Недоброй
сводкой новых отступлений. Вот пал
Ростов, враг рвётся на Кавказ, За Доном
полыхал огонь сражений. Нам грезилось
порой в тревожной мгле Грядущие
салютные раскаты… Служили среди
нас на корабле Смоленские и
брянские ребята. Невольно
пальцы жались в кулаки, И ненавидя
Гитлера до дрожи, Мстить
поклялись фашистам моряки За Ленинград,
за Харьков, за Приволжье. * * * На самом
крайнем северном краю, Где фронт Карельский
в море упирался, Флот молодой
наш яростно сражался И отличался
стойкостью в бою… В Петсамо
слышен был истошный крик:
Блицкриг! На Кольский
лезли танки и мортиры, Спешили немцы
в зимние квартиры, Взять
Мурманск, разлучить с Москвой, И овладеть
артерией морской. Отборный
корпус генерала Дитля - (Была там
сила, что ни говори!) Под вопли
репродукторов - Хайль Гитлер! - К Титовке пёр, на Муста-Тунтури. Бросались
фрицы в бой, за валом вал, Но наши
научились с ними биться. Стояла насмерть Западная Лица И полуостров
Средний устоял… В тех битвах
доля флота нелегка - В прикрытии
огня и снегопада В тылы
врывались дерзкие отряды, Ломали фланги
сильного врага… По сопкам, мысленно иду я снова, Куда взошли
безмерно высоко Стальное мужество
сержанта Кислякова, Матросское
бессмертие Сивко. С той высоты, мне виден мыс Пикшуев, Под ним
широкий Мотовский залив, Что редкий час
в гранитах не бушует, И непокорен, и
самолюбив. С его волны
матросы-комендоры Надводных
неотступных кораблей Перекрывали
долы-коридоры, Сметали цепи
горных егерей… И хоть к
востоку сумрачной долины Ещё не раз
пытались лезть они, То фронтом, то гуськом, то клином - Враг мог
пройти лишь десять вёрст в те дни. Не пропустили! Кольский отстояли! Пусть поначалу
ворог был сильней. Но души наших
- выше и светлей, Ведь наши даже мёртвые стреляли!.. Придите, силу чувств своих измерьте, Безвестных вам не сосчитать могил. Недаром, чёрную долину смерти Народ Долиной Славы окрестил! И на железных
склонах Заполярья, Где сопки
упираются в зенит, Всегда лежат
цветы, не увядая, И песня-гимн о
подвиге звенит: На мысе Зелёном, Над снегом суровых вершин, Одетый бетоном, Стоит наш солдат-исполин. К подножью солдата Взмывает морская вода, Любовно и свято Ему салютуют суда. На мысе Зелёном, Откуда граница видна, Солдат вспоминает, Как здесь полыхала война, Солдат вспоминает, Как Мурманск родной отстоял, Как в Сорок Четвёртом Над Печенгой флаг поднимал. Титовку и Лицу, Долину в дыму и в крови, Припомнил матросов На склонах Муста-Тунтури… Над мысом Зелёным Не меркнет Победы звезда. К подножью героя Взмывает морская вода… Но это сталось
позже. А в те будни, С погаными
крестами на крыле, Терзали
Мурманск "юнкерсы" во мгле - И поутру они, и по полудни. Пылала гавань, рушились кварталы, Но не сникала
воля мурмичан. "Четырнадцатая"
город защищала И корабли
такие, как "Пассат", "Туман"… Сторожевик
"Туман" - караблик малый (командовал
тогда им Шестаков) Вел бой с
тремя эсминцами врагов… И реял до
конца флаг сине-алый… * Но не осталась
кровь неотомщённой, Пилоты флота - боевой народ! За каждый дом,
фашистами сожжённый, За тихий стон
берёзок опалённых, Наперехват
стремили свой полёт. И знали мы,
что под волною сгинет Любой хвалёный
гитлеровский ас, Когда вступали
в бой Сафонов, Сгибнев, Разя врага
клинками метких трасс… … Борис
Сафонов! - год всего войне! - Дважды героем первым стал в стране. Счёт личный -
двадцать пять! - последним - "мессершмит"… Сафоново
рябинами шумит… * Рыбачьего
скалистое плечо Упёрлось остро в грудь Варангер-фьорда, Где шли суда от зюйда и от норда! Вода кипела от
винтов эскорта. С КП всё это
видел Космачёв. И батарейцы
первыми по флоту, Отправив ёмкий
сухогруз ко дну, Начало дали огненному счёту Потопленных
фашистов за войну… По космачёвцам на краю переднем Враг гнал
снаряды, бомбы - шторм ли, гладь! Но батарея, что слилась со Средним, Не прекращала
по врагу стрелять!… Недаром,
неспроста, в Североморске, Откуда виден
выход в океан, Теперь стоит, красуясь на пригорке, Той батареи
пушка-ветеран… * Варангер-фьорд
стал главною ареной Лихих атак
торпедных катеров. Был к бою
каждый экипаж готов, Их имена не
зря вошли в легенды. Ну, кто не
слышал о Шабалине? Кто
Коршуновича не видел фото? Кузьмин и
Алексеев "Слава флоту!" Торпедами
писали на волне… Мои друзья,
Паламарчук, Лозовский, О ком жива на
Севере молва, Не позабыли на
земле московской Те Айновские
птичьи острова. И чайки
помнят: медленный и грузный Конвой
немецкий - сотни тысяч тонн… И вдруг, в полгоризонта - вал бурунный, Белёсый след
торпед со всех сторон… Как будто чужд
был катерникам страх - Они вплотную к
цели подходили, По ним в упор со всех бортов лупили… Балладу о
торпедных катерах По праву сами моряки сложили: Ночью тёмной и холодной Шёл врагу наперехват Незаметный, быстроходный Катеров лихой отряд. В дымке серой, предрассветной, У норвежских берегов Рвали русские торпеды Сталь немецких транспортов. С честью выполнив задачу, Отходил отряд сквозь дым, Но случилась неудача С нашим катером одним: Угодил снаряд в моторы, Сбиты мачты, леера. Но стреляли комендоры До последнего "Ура!" И запели о "Варяге" В час прощальный моряки. Песню, полную отваги, В страхе слушали враги… Моряков советских славу Волны вечные хранят… На заре вернулся в гавань Катеров лихой отряд. … Так воевали,
умирали, жили, С друзьями
радость, горести делили, А зависть
волновала моряков Лишь к тем, кто первым находил врагов. * * * Зима была в
тот год подстать войне - Морозы, вьюги, волны штормовые… Фарватеры
пахать нам не впервые, Но в этот раз
досталось нам вдвойне. За нами шли
гружёные суда, Вверяя нам
свои пути-судьбины, - Мы впереди, мы разгадаем мины - Не хлынет в
трюмы тяжкая вода! Казалось,
галсам не было конца, В кромешной
тьме мы шли с тяжёлым тралом, Крутая зыбь по
тридцать на борт клала! Но должен точным
быть маневр тральца. Я вёл
прокладку. Штурман на траленьи Вращается, как
белка в колесе, А тут ещё
сплошное затемненье… (Всё я да я! - тогда вращались все!) Наш командир Зосим Семёныч Рашев, Узрев, что я и впрямь стократ промок, Сказал: (он
был душою экипажа) "Спустись-ка
вниз, я покручусь часок!"… Я вспомнил
вдруг в своей каютке зыбкой Рабочий
подмосковный городок С лирическим
названием Подлипки. И небывалых
чувств хмельная новь, И кроны сосен
на лазурном фоне, И звон пчелы у
тихого пруда, И смех детей
за зеленью осоки, В глухом саду
цветная резеда… Весь прежний
мир - он был для нас тогда Такой
недосягаемо-далёкий… Мы привели
суда в конечный порт, Походом
сложным экипаж был горд! … В то утро,
непомерна и желанна, (-Крупней
пиши, счастливое перо! -) Пришло с
надёжным басом Левитана Известие от
Совинформбюро: Победа!!! Враг разбит
под матушкой-Москвой, И
захлебнувшись собственною кровью, Он стыл в
сугробах синих Подмосковья… Страна
встречала год Сорок Второй. И нам, в январском Баренцевом море, Стал горизонт
доступней и светлей, И радостнее
стали наши взоры - Побольше бы
таких побед-вестей! Москва всем в
мире показала зримо, Что можно
побеждать "непобедимых"! * * * Эсминцам
быстрым было много дел: Водить конвои, штормовать в дозоре, Фашистских баз
вести ночной обстрел, Бомбить
подлодки в гулких недрах моря. Врагам
навстречу - штормы ли, пурга - Они рвались с
отвагою разящей. Победными
атаками всегда На флоте нашем
славился "Гремящий". В морях
испытан, выверен войной, Он устали не
знал в боях жестоких И первым
поднял на своём флагштоке Гвардейский
флаг с каймою золотой… Был май, полярный яркий май. У моряков
весна жила во взоре, - Возникла песня
в корабельном хоре: "Мы в бой
идём за вольный край, за наше
Баренцево море…" А в тихие, столь редкие деньки, Когда сирена
ПВО не стонет, Играть в
футбол спешили моряки На самом
заполярном стадионе. И там, у
кромки ледяных широт, На вырубленных
каменных террасах, Гвардейцам
аплодировал народ, Когда мячи из
собственных ворот Вытаскивал голкипер
англосаксов… Но вскоре
вновь могучий гул турбин - Все на постах в готовности "один"!… Всегда спокоен
и чуть-чуть нахмурен Командовал
тогда эсминцем Гурин. А позже
счастье выпало и мне Вести
"Гремящий" дальше по волне. Рассказывать о
нём могу я много, Им любовался
не один причал. (Под именем
эсминца "Громового" Панов о нём
когда-то написал. С писателем
московским я не спорю, Как старшему
отдам по праву честь, И вам, друзья, советую прочесть Его поэму "Баренцево море")… А память снова
не даёт покоя: В Тридцать
Девятом "питерском" году "Гремящий"
был испытан на ходу И в строй
вошёл, а мы курсантским строем С восторгом
замирали на борту… И мог ли я
мечтать тогда, "салага", Что буду
плавать под гвардейским флагом?! * * * К
продолжению: поэма часть 5 |
-----------------------------------------
ã Фонд
гражданских инициатив Ò,
МО
МОИП, 1993-2017
ã
Маленков С.К.,
член международного Союза славянских журналистов
и поставить его на Ваш сайт \\ Раскрутись сверх Миллиарда (!) посетителей!
Наш адрес: 123458, Москва,
ул. Твардовского 13-2-169, тел. 8-925 537-28-07 \ 8-926-294-00-31
\ Skype:
uniqum53 
E-mail: fogrin@rambler.ru
Предупреждение: Почтовые
адреса даются только для переписки на темы сайта и его публикаций.
Использование адресов электронной
и обычной почты для рассылки рекламного или иного информационного
мусора будет наказываться.
|
|
Обновление:
01-07-2017fog